Мы двинулись к пристани, на которой трое щенков крутились вокруг линарца, бесцеремонно разглядывая его со всех сторон. И заодно опасливо посматривая в сторону Фурии, которую я предусмотрительно заставил двигаться за своей спиной. Их любопытство разрывалось между двумя новыми объектами. Впрочем, Риста они наверняка уже видели раньше. Получается, они на всякий случай искали у него защиты от моей дикоши, зверя совершенно незнакомого? Забавно.
Многочисленные столы, верстаки и опять — пыль, забвение, пустота. Бывшие мастерские, причем очень бывшие. Вот бы сюда всю мою ораву работяг-кобольдов — это ж рай для них, а не мастерская. Коби неприхотливы, привыкли к стесненным условиям работы, а здесь для них есть где разгуляться.
Именно эта свалка перед «Когтями и Зубами» и помешала пройти внутрь харчевни сразу: не хотелось угодить под удар разъяренных питомцев, или помешать местному развлечению. И обойти не было никакой возможности: теснившиеся вокруг ристалища хижины слишком плотно примыкали друг к другу. Пришлось в ожидании окончания схватки остановиться в нескольких шагах от сборища и тоже изображать зрителя. Воспользовавшись заминкой, я достал трубку. Подходящий момент опробовать новый табак, который удалось раздобыть на рынке — стаканчик стоил всего двадцать стимулов. Или целых двадцать стимулов? В местных расценках я пока ориентировался неважно. Как и в качестве товара. Цвет у этой курительной смеси, называвшейся «ритуальные благовония», оказался подозрительный — ядовито-зеленый с синими вкраплениями. И запах был непривычный, немного напоминал ладан. Но выбирать не приходилось, старые запасы все равно подошли к концу.
Фурия негромко зарычала, вполне согласная с фейри. Мне только семейного заговора сейчас не хватало.
Напряжение такое, что впору волосы на голове рвать. Что же еще у меня есть…
— Неплохо, человек, — лающим голосом обронил «коготь», оборачиваясь и поднимая забрызганную прозрачной жидкостью алебарду.