Да-да. Кроме «Списка Мертвых», предназначенного для разумных существ, оказывается, существует еще один — «Список Забвения», исключительно для питомцев. И возник он только после потери моих подопечных.
«На территории осколка запреты Архипелага не имеют силы, так что называй вещи своими именами».
Ствол Древа Смерти, вздымающийся из облаков самой настоящей горной пикой, наверное, был не меньше километра в диаметре и, казалось, выходя далеко за пределы атмосферы, упирался широко развернутой розеткой макушки в космическую пустоту. По идее, такая «орясина» должна быть видна с любого острова. Но облачная взвесь, плавающая даже там, где воздух казался чистым, все же как-то умудрялась скрывать Древо из виду, пока к нему не приблизишься на определенную дистанцию. Визуально ствол делился на сектора: каждые три-четыре сотни метров от него горизонтально отходили лучевые ветви, которые тоже простирались над облачным слоем на несколько километров. Плоские и широкие, как проспекты для великанов, эти ветви в обрамлении леса из ветвей поменьше были усеяны угольно-черными листьями, каждое из которых, наверное, было размером с наш корабль. Светлая, цвета топленого молока кора ветвей и угольно-черные листья создавали поразительный черно-белый контраст.
Упрашивать себя не заставил и мигом залез гхэллу на спину, вцепившись руками в наплечники, а ногами обхватив пояс. В следующий миг Мэйх сорвался с места и встречный ветер сразу разбавил острый запах псины, шибанувший в нос от холки. Даже не предполагал, что нагруженный моим весом «коготь» способен нестись с такой скоростью. Но мы все равно отстали, все остальные давно уже исчезли впереди за складками местности.
«Плеть боли» перетянула тварь прямо в разрыве. Парализованный пустотник застрял в барьере, как муха в паутине и края пятна начали снова сходиться, словно огромный капкан.
— Конечно, — сразу отозвался Ранилак, всегда поспевавший в разговоре раньше всех. — Чем быстрее разделаемся со шкуродерным заданием, тем быстрее целиком и полностью сосредоточимся на главном.