— Когда это? Сегодня, когда согласилась стать моей женой. Теперь я несу за тебя ответственность и имею право представлять твои интересы. В том числе перед твоей семьей, ведь теперь я тоже твоя семья.
— Ты куда собралась? — за моими сборами с удивлением наблюдает Наталья.
По щеке скатилась одинокая слезинка. Так, собраться, ничего непоправимого не произошло. А Павел Дмитриевич все‑таки тот еще гад. Сейчас я выложить запись с его приставаниями не могу — скандалы мне не нужны, да, в принципе, никогда и не были нужны, так что запись оставлю до той поры, когда меня уволят. Или точнее если уволят — буду уходить, громко хлопнув дверью.
Ладно, признаю, я переусердствовала, Гайне уже смотрит на меня, как на больную.
Мужчина морщится и отводит глаза. Значит, догадка верна. У Радова была возможность во время наших встреч покопаться в телефоне. Жаль, Гайне тогда когда закинул мой аппарат подальше, его не разбил.
— У меня мама болеет, трачу почти все деньги на ее лечение… а он сегодня говорит: «Что‑то ты, Катенька, одеваешься очень уж скромно и не по деловому этикету, придется штраф тебе назначить и выговор»… А потом он подходит и…