Я — дело иное. Обычно, это меня стесняются. Честное слово, в этом нет моей вины, тут скорее должность виновата. Я никакого удовольствия от этого не испытываю, но вполне привык к тому, что на меня косятся. А сейчас очень даже хорошо получилось, что я с Сонечкой пошел, потому что все больше внимания обращали на меня, а ее оставили в покое. Впрочем, сейчас все превратились в слух и про нас почти забыли.
— Несколько зверолюдов избивают его и, затолкав в карету, увозят за город? — предположил Квентин.
Биржа Громбуханки — одна из трех городских бирж для извозчиков, самая старая. Называется она так по фамилии ее хозяина — почтенного гнома Патриса Громбуханки. Он когда-то выкупил тут несколько складов, снес их и построил на их месте большое трехэтажное здание, в котором и разместил, собственно, первую в городе биржу для извозчиков. Тут и конюшни, тут и ремонт повозок и конной упряжи, тут и наем экипажей, тут и транспортная станция для дилижансов в Суран, Лук, Кунцебург и другие ближайшие города. Биржа открыта круглые сутки, хотя, конечно, днем тут гораздо суетливей и, вообще, больше народу.
— У себя в номере он открыл пакетик и обнаружил в нем розовый порошок. — Солнце, которое сегодня с утра пряталось за тучами, внезапно вылезло из-за облаков, и я поспешила поплотнее надвинуть капюшон на лицо. Проводить допрос с красными пятнами на щеках — ну уж нет. — И, представь себе, ничего умнее не придумал, как понюхать этот порошок и попробовать на вкус.
— Студент? — спросил он и, не дожидаясь ответа, завладел моей папочкой, выудил из нее формуляр, пробежал его глазами, вскрыл конверт, после чего погрузился в изучение моего направления, а затем и характеристики.