Гарик напрягся, и на лбу у него выступили бисеринки пота.
— Впрочем, я думаю, ты быстро там во всем разберешься, — добавил Малиновый, переходя на шепот. — Полагаю, там просто случилось какое-то недоразумение. В любом случае, держи меня в курсе.
— Приезжал тут в карете господин один, кошачьей внешности. Важный такой, франт, все на нашу Юлицу облизывался. На дочку нашу, на младшую. Он рыбку повкуснее искал, я ему и продала со свежего-то улова двух окунешек… с икоркой — лучшей рыбки-то и не сыскать. А он стал вопросы задавать, часто ли рыбку спрашивают, про мужа тоже любопытство проявлял, потом спросил, часто ли с города здесь люди бывают, а там слово за слово — Малин меня верно за язык дернул-то. Рассказала я все про эльфов-то. Все разболтала, дура старая!
— Алхимию я люблю. А кухня… Если бы не вы, никогда в жизни не стала бы так заморачиваться.
— Соблаговолите прошествовать в дом, — сказал он. — О визите вашем доложу хозяину я незамедлительно.
А уж в каком я восторге, и говорить нечего. Да, нечего сказать — это точно.