— А как долго ты можешь терпеть этот голод? — спросил он.
Эрик крутил между пальцев незажжённую сигарету, подносил ее к носу и нюхал, прятал за ухо, снова доставал, мял фильтр и снова крутил между пальцев. Мало того что здесь нельзя было курить, так еще и сидеть было совсем неудобно. Круг был небольшой, приходилось поджимать под себя одну ногу и опираться на одну руку. Выходить за границу было нельзя — это бы немедленно разрушило маскировочное заклинание, которое Эрик с таким старанием наложил.
— Чего он хотел от вас? — спросил я, может быть несколько грубо.
И чего мне в клинике не лежалось? Может, в обморок упасть, типа рана дала о себе знать?
— Да! — закричала она. — Да! Вам обязательно было это от меня услышать, да?