В конце коридора — лестница, она ведет вниз. Нам туда. Киван ставит ногу на первую ступеньку. Отпрыгивает назад, хватая эр Ариди и Свиклая. Снизу бьет пламя, голубое, яркое, жаркое. «Пламя отшельника». Выступаю вперед, накладываю на себя простую защиту. Огненный шар впереди себя, следом ледяную стрелу, следом «пение немых». Пламя гаснет.
У вас бывают депрессии? Бывают моменты, когда вас вдруг охватывает щемящая тоска, когда мир кажется серым и угрюмым, когда не хочется не то что жить, но даже просто двигаться, думать, дышать? Когда все, что было с вами, вдруг становится каким-то напрасным, а впереди не видно ничего: ни хорошего, ни даже плохого? Воспоминания прошлого вдруг тускнеют, перестают нести что-то, кроме самого понимания, что да, это было, было со мной… впрочем, это могло бы быть и с кем-то другим, разве есть разница? Настоящее — пустота внутри, пустота снаружи, холодное бескрайнее ничто в котором плавает пустая оболочка, служащая кому-то телом. Мне? Разве? Будущее… даже понять, что означает это слово, непросто. Тут, в этой пустоте, каждый ее клочок такой же, как и все остальные, каждая секунда похожа на другую, да и есть ли тут вообще эти самые секунды?
— Ну как тебе свидание с прекрасной дамой? — поинтересовался я. — Кстати говоря, не вздумай про нее где-нибудь ляпнуть, или, тем паче, в отчете что-то написать.
— Разрешите, сэр? — это уже голос Эрик подал. — Сержанту надо просто садиться на стулья покрепче, только и всего. Мы с Сержантом Уиллисом ничего другого предложить не можем.
Фея вздохнула, взяла ручку, и обмакнула перо в чернильницу.