Мы погрузились в лабиринты Старого города.
Брин сменил Гарнайта на мостике и сейчас уверенно направлял «Мемфис» к свободному причалу. Воздушный корабль неспешно разминулся с боевым браннером Радужного Моста, ощерившимся жерлами пушек. Порты облепили борта гондолы в три ряда – устрашающая картина. Браннер вчетверо превышал «Мемфис» по габаритам, но я слышал, что на Облаках выводят и более упитанных тварей.
– Сегодня мы веселимся, – заявил Коэн. – Пьем и гуляем. Завтра на рассвете ты отбываешь на взбережье, а мы с Ольгердом посетим Географическое общество.
– Лучше всего – кабана. Олень – тоже неплохо.
Сквозь прореху в моей ноге пробивается свет. Я не чувствую боли. Все мое существо охватывает равнодушие.
Я знал, что стою на пороге Внемирья. Где-то на Миядзаки распахнуты двери в чужой мир, и оттуда периодически кто-то появляется. Но я не думал, что чужаки спокойно разгуливают по глыбе, затерявшись среди людей.