Врач развел руками, как бы говоря – вам виднее, что мог, то сказал.
– Нет – ехидно ответил Олег Георгиевич – Я тебя отправлю… Куда-нибудь отправлю, поверь.
И это было правдой. Воздух по утрам стал пряным, прохладным и прозрачным, по улицам засновали школьники, вернувшиеся с дач, а турагентства украсились надписями: «Бархатный сезон. Горящие путевки». Все приметы приближения зимы в наличии.
– Герман! – укоризненно сказал напарнику Пал Палыч и отправил окурок за окно – А потому, Коля, что ей любить и этот мир, и того, в чьем теле она живет, не за что. В восьмидесяти случаях из ста эти души принадлежат нерожденным детям. И не абы каким, а тем, чьи матери сделали аборт на поздних сроках, месяце эдак на четвертом-пятом, когда делать этого уже совсем не стоит. Душа-то им уже досталась, а вот жизнь и тело – нет. Вот они и сидят в своей убийце, поджидают более удачливого последователя. А как тот на свет лезет, в него незаметно подселяются.
– Ну да, ну да – с издевкой хохотнул Герман – И будет плакать как ребенок. Иди уже!
– Видел, видел! – обрадовался Колька – У нас девки так гадали.