Мила кивнула и встала рядом. Из переноски на меня глядели серьезные голубые глаза, Игорь жался к матери, но пока молчал.
— Где Пашка? — спросил Семеныч, стоило мне выйти из спальни.
— Удачи, — пожелала я, намереваясь закрыть дверь, но девушка с неожиданным проворством выставила ногу.
— До завтрашней аудиенции в полночь абсолютно, быть здесь не позднее десяти. Опоздавшие могут вешаться сами.
Мы обернулись, будто что-то окликнуло нас оттуда, из туманной дымки оврага.
— Сомнительное доказательство. — Целитель поморщился.