— Стало быть, если их оторвет, то и не жалко? — буркнула я.
— Нет, боже, нет. — Она задержала дыхание и вроде бы успокоилась настолько, что смогла говорить. — Я понимаю, для вас мы чужие, и вы правы, но я…
— Душу испачкать боишься? — В его голосе сквозило неприкрытое презрение. — Хорошо, вот тебе второй. Соблазни Седого. Он смягчится, прислушается к вашим мольбам, особенно если будете петь вдвоем, дочь, как я понял, тоже скучает.
— Знаете, — мужчина посмотрел на старушку, — что-то не верится.
— Знаешь, как так получилось? Старик не рассказал, как освященный предмет стал артефактом? — повернулся ко мне волкоголовый.
— При чем тут Веник? — Я потеряла нить рассуждений и ошиблась с именем. И у кого из нас проблемы с мозгами?