Парень отвернулся, руки сжались в кулаки. Разговор с Зибиным далеко не закончен. Я поймала себя на мысли, что хочу на это посмотреть. На силу хранителя и как она заставит ключника сожалеть об одном-единственном ударе.
— Что? — Мне было интересно, чем пригрозит эта девушка. Три предыдущие тоже хотели меня выселить, но ни одна не могла внятно объяснить зачем, если Седой в наше Юково и носа не показывает, значит, мне тут самое место.
— Да. В километре севернее. Тебе этот переход без надобности, на машине не проехать. А теперь заткнись и шагай.
— Пашка, — подчиняясь внутреннему импульсу, я вскочила и схватила ее за руку, — слишком неожиданно. Я не знаю, как к этому относиться, что делать. Я ничего уже не знаю.
После извинений ключника прозвучавших очень похоже на «ты — идиотка, а потому сама виновата», я едва смогла увести хранителя.
— Нет. Никто не посмеет поднять на нее руку, ребенку месяц. Я знаю наши законы.