Ну, можно еще впасть в оцепенение, сидеть и глядеть на злорадно хохочущую и шипящую снежную бурю.
- Дай боги ему здоровья – хозяину нашему!
- Нормальные мы – не отрывая глаз от разыгравшейся трагедии, успокаивал ее Миф – Просто выжидаем нужного момента. Кроуччи, когда мы натянем геройские лосины, нацепим плащи и ринемся на помощь? Не то чтобы я любил в обтяжку ниже пояса, но ведь их пошинкует сейчас….
Свист! И еще одно точное попадание. Сразу десять стражей направили луки высоко вверх, замерли, дождались крика «Хон!», а затем слаженно выпустили одна за другой три стрелы подряд. И снова замерли…
Забросившая на Кроу руку и часть плеча Лори задумчиво цокала языком. Получалось у нее звонко и часто. Кроу не мешал, прекрасно зная, что рыжая амазонка сейчас все обдумывает. А заодно сердится – если бы не сердилась, то цокала бы языком не так часто.
В общем и целом все бездельничали, тем самым упражняясь в любимом человеческом занятии. Потому как делать было нечего - немаленький и далеко не легкий мощный плот, словно крохотного гусенка тащила за собой огромная гусыня с именем Бодрая Штесса, как назывался этот широкий речной корабль, легко идущий против течения реки. За кормой Штессы, помимо Акромифа болталось две баржи и одна пустая лодка. Отбуксировать плот несколько миль вверх по реке капитан корабля согласился за одну золотую монету, что по мнению Кроу того стоило. У гнома было в запасе несколько иных способов, но он предпочел оставить их про запас или вовсе не использовать. В общем, разрезая и вспенивая воду, Акромиф поднимался по реке, на его бревенчатой палубе царило безмятежное спокойствие.