— Почему министр обороны империи приезжает к какому-то безродному малолетке и общается с ним не просто без чинов, а эдак запанибрата? Я, конечно, польщен и все такое, но даже выкрутасы СИБ этого не объясняют. В чем подвох?
В отделение обратился командующий Девятой специальной егерской бригады полковник Геннадий Владимирович Хилков совместно с начальником особого отдела бригады Тимуром Игоревичем Хованским. При возвращении в ПДД с учений личного состава Девятой специальной егерской бригады на трассе близ Надыма был остановлен внедорожник, несущий на себе следы от пуль. В нем находились легкораненый водитель и две девочки-близняшки семи лет. Водитель, назвавшийся Анатолием Анатольевичем Блохиным, лекарем первой категории, сообщил, что они совершили побег из поместья рода Шиловых, где девочек использовали для получения из нежити Проклятых Камней Души. Поскольку речь шла о поместье аристократического рода, провести проверку даже такого заявления немедленно, силами самой бригады, не представлялось возможным, ведь по уложению «О неприкосновенности родовых земель» даже присутствие на территории поместья без согласия на то главы рода не допускалось. А по процедуре досмотра, предусмотренной тем же положением, необходимо было разрешение регионального Земского собора и присутствие их представителя. Однако в рассказе Блохина прозвучал позывной «Фальк». А среди личного состава бригады нашелся боец, который оказался лично знаком с этим молодым человеком. Ему удалось убедить полковника отправить его со своим десятком разведать обстановку. Всю ответственность за дальнейшие свои действия десятник Зуев взял на себя. Рапорт прилагается.
У ворот меня встретил управляющий, по которому сразу было видно, что ему привычней в атаку ходить, чем прислуживать. Выправка, как будто лом проглотил, костюм, больше напоминавший мундир, и шрамы на лице — пожалуй, такой слуга сам хозяина построит, если тот даст слабину. Хорошо, что я тут в гостях и на меня распространяются правила гостеприимства. Поздоровавшись и окинув недовольным взглядом, управляющий отвел меня в кабинет хозяина. По пути я вспоминал, велись ли армией разработки големов, и если да, значит, один из них передо мной. Потому что в его эмоциях не промелькнуло ни одного чувства. Совсем. Из-за этого в кабинет я зашел несколько обескураженным.
Я со своим пошарпанным чемоданом, в тактической одежде вместо идеально сидящей школьной формы, как у остальных, стоившей даже на мой неискушенный взгляд просто нереальных денег, смотрелся совершенно невзрачно. Настолько, что охрана не захотела впускать меня на территорию.
— Не имею ни малейшего понятия, о ком ты, — со спокойствием Будды ответил я. В разговоре с Егором я придерживался правила ни на что не реагировать и ни в чем не сознаваться. Иначе уже к вечеру весь лицей будет в курсе того, о чем ты и сам еще не знаешь. Хотя при всей своей болтливости Веселов был хорошим другом и обратившемуся к нему за помощью никогда не отказывал.