– Милиция! Я сейчас в милицию! – тихо просипела Мария Федоровна, не веря, что все это происходит с ней, ведь этого не может быть! Она все проверила!
Мишка только мог быть жив – он уехал в Питер, и с тех пор его не видали. Говорили, подался в какую-то группировку и, скорее всего, давно кормит червей. Рядовые бандиты долго не живут, а вылезть вверх ума у него не хватало. Он и был первым, одним из тех, кто тогда, после дискотеки, лишил Машу девственности. Потом уже узнала, когда уезжал. Сам ей сказал. А еще с ней тогда были Петька и Степка.
Скрипнула дверь. Черен вскинул пистолет, готовый к выстрелу, и не поверил своим глазам. Тот, кого он называл «уродом», стоял перед ним в десяти шагах и… светился! От него явно шло свечение, видное в полумраке коридора, освещенного тусклыми маленькими лампочками настенных светильников.
Сгорая от стыда, он сделал свои делишки, искоса наблюдая за женщиной, отвернувшейся к окну. Она задумчиво кусала губы, теребила ворот смешной рубашки, похожей на мужскую, а когда Сергар закончил, аккуратно выдернула из-под него сосуд, уйдя с ним куда-то в глубь помещения.
Мысли тоже жужжат. Расслабленность. Хочется лечь, забыться. И никого не видеть хотя бы пару дней! Но нельзя. Пока нельзя. Пока – он не имеет своей жизни, своей судьбы. Чужая судьба. Чужое тело. Чужой мир. Чужие порядки и люди. И нужно к ним привыкать.
Черен заходил по комнате, стараясь не наступать в разлившуюся по полу красную лужу, потом решил: нужно пойти и посмотреть, что они там творят с этим уродом. Конечно, это дело Маги, он хочет сам во всем разобраться, но, в конце концов, территория Черена, и он имеет право слышать и видеть все, что там происходит! Предъяву-то ему кидали! К нему приезжал этот придурок Эрик!