В приемной меня встретили на удивление приветливо. Правда, Алексея Михайловича Обрескова обнаружить там никак не ожидал. Только что вышел от императора. Любопытно, о чем говорили, вежливо приветствуя его, подумал я. Питомец Шляхетского корпуса с моей уж не знаю легкой ли руки попал в Стамбул совсем молодым человеком: ему шел двадцать второй год. Было это аж в 1740 году! А начал он дипломатическую службу под руководством Александра Румянцева, став его доверенным сотрудником.
Иногда отец должен быть не просто больше знающим, а еще и мудрым. Обнаружив, что пацан внимательно изучает переведенные с английского для студентов Горного института лекции «о материи и ея свойствах, о центральных механических силах, мельницах, кранах, тележных колесах, о машине колотить сваи и о гидравлических и гидростатических машинах», не стал сразу требовать отчета или удивляться прилежанию в столь юном возрасте, а внимательно проштудировал текст. То есть в принципе все очень ясно изложено, но науки к тому моменту я изрядно забросил. И вместе мы провели многие из описанных опытов: взвешивали воздух, определяли удельный вес различных тел, изготовляли модели некоторых механизмов. Удивительно, что он помнит…
— Ну да, — уже спокойнее бормочу, — нога снова болит.
— Зачем, собственно, правительства многих стран, включая Англию, берут кредиты у частников, расплачиваясь привилегиями и откупами?
Приданого за ними немало, Андрей не скупился, да и я со своей стороны участвовал. Многие были не прочь наладить хорошие отношения с фаворитом царицы. Если уж приходил со сватовством, отказа не случалось. Тем более помолвка и свадьба не происходят просто так, с бухты-барахты. Никто и никогда не мчится просить руки сразу. Сначала контакты и справки наводит женская половина рода. Потом идет отмашка и подключаются патриархи родов. А то ведь при всех богатствах Шадрины купцы с сомнительным баронством для проформы, и может у кого из жениховой родни взыграть спесь.