О, выстроить «цветовую дифференциацию штанов» — святое дело.
Он ошарашенно охнул. Такого уж точно не ожидал.
С приходом Гены началась новая жизнь. Очень практично он принялся наводить порядок. От излишеств избавились, распродав седла с яхонтами и изумрудами и позолоченные стремена, инкрустированные алмазами. Зато очень быстро в конюшне стало тысяча двести лошадей, и на их содержание уходило свыше ста тысяч рублей в год. Дополнительные средства он тянул с придворной канцелярии, без особой стеснительности кивая на мое разрешение. Естественно, начались внутриведомственные разборки.
Иона Гейслер мало походил на заумного книжного червя, корпящего сутками напролет над мудростью Талмуда. Ходил обычно в немецком кафтане и имел телосложение грузчика. Ничего удивительного, что среди моих знакомых полно таких. Хлюпики обычно в детстве помирали или просили подаяние. Да и питание здоровое, пусть без особых изысков. Откуда писатели вроде Радищева взяли про крестьянскую нищету ужасную, не представляю. Или врали, или все это предстоит в будущем. Народ размножился, земли больше не стало, а до освобождения из крепости пришлось сидеть друг у друга на головах. Сколько евреев было перед Первой мировой? Раз в десять больше нынешнего, а территория прежняя, вот и стали недоедать, и хлюпики от рахита. Русские хоть в Сибирь ехали и на Кавказ.
— Всех накажу! — прорычал я устрашающе. Дети почему-то не разбежались в испуге, а радостно рассмеялись. — Приступим к осмотру!
На этой почве из-за меня киевское духовенство с московским даже лаялось. Я местных православных поднимал над прежними властителями-католиками, им это очень по сердцу пришлось. Даже на шашни со староверами очи зоркие закрыли.