Как мне хотелось избежать этого вопроса. Нет чтоб сразу развернуться от стола, да свалить подальше от местных осколков империи! Но зачем-то остался, и еще в борьбе с супом по услышанным обрывкам фраз понял: эти точно спросят. Им — важно. Более того, отказ от статуса в сложившейся ситуации грозит в лучшем случае безнадежным «игнором». В худшем — придется в куда менее приятной обстановке объяснять разницу между непонятным современной науке, а значит, очевидным шпионом Коршуновым, и вполне состоявшимся в кругах скаутов, а также делах ГПУ и финской контрразведки дворянином Обуховым.
Ну ничего себе подстава! Этот тип чего доброго и настоящего Обухова может знать!
Кроме следов, которые я при первой же возможности топил в попадавшихся на пути речушках, особую опасность представляли собой лысые верхушки холмов и скал. В отсутствии леса силуэт каждого, кто оказывался на гребне, становился четко виден на фоне неба чуть более чем со всей округи. Уверен, чекисты и красноармейцы, на следы которых я начал постоянно наталкиваться, прекрасно изучили эту особенность рельефа и пользовались ею для ловли бегунков. Поэтому постоянно приходилось искать проходы, кусты или переползать опасные места, укрывшись травой и ветвями.
— О, несчастное дитя! — вторила мне старушка, супруга генерала.
— Знаешь, два года назад я бы тебя вызвал на дуэль. Или разбил морду, что куда как вернее, — в голосе Ларионова явно слышалось снисхождение более старшего и опытного товарища. Сейчас же…