— Бесценный опыт! Вам непременно нужно познакомиться с капитаном Гранбергом, новым начальником отряда русских скаутов в Финляндии!
Паек не скуден, но растолстеть сложно. Около семи часов утра в окошечко двери просовывают небрежно отпластанный от чего-то очень большого кусок темного хлеба грамм на четыреста, по качеству отдаленно похожий на «фитнес» из будущего. В полдень полагается небольшая мисочка разваренной в отвратительную массу каши, обычно ячменной, но иногда выдают пшенку или даже гречу. Вечером, на ужин, тарелка жидкого как вода и гадкого до несъедобности типа-супа с волокнами капусты и опять каша.
Добрая щепотка табака прекрасно развязала язык соседа по нарам. По результатам подробного ликбеза: «кто есть кто из командиров» и «где легко работать, а где совсем пропадать» — новости получилось ровно две. Хорошая: в лагере реально можно жить припеваючи и бояться только эпидемии. Плохая: можно-то можно, но только не мне.
Выждав четверть часа, нас вывели обратно на мороз и погнали заполнять глупые анкеты. Канцелярист-делопут, хоть сам из каторжников, со старательной издевкой тянул время с помощью кустарных чернил — понемногу выковыривал из химического карандаша кусочки грифеля, он растирал их между камешками и засыпал в чернильницу с оббитыми гранями, попутно добавляя по несколько капель кипятка.
Никогда бы не подумал, что буду искренне поздравлять товарища с его собственной продажей, но… Пришлось.
— Вроде и выпили с Бабелем совсем немного, — тихо пожаловался я на судьбу, стараясь не разбудить Якова. — На закуску грех жаловаться, не иначе, отвык организм от социалистического пойла.