Было утро. Неяркое осеннее утро. Мы стояли посреди пустыни, словно монумент человеческому отчаянию – отчаянию штабных, которые наверняка уже списали нас в «безвозвратные потери».
Нам, как я уже говорил, предстояло обеспечить порядок при эвакуации. Поселенцам приказ передали заранее, и они уже все толпились тут же, на площади, каждая семья – возле небольшого серебристого контейнера с дозволенным к вывозу с собой имуществом. Лица людей были угрюмы – кому охота покидать дома, достаточно просторные и куда более уютные по сравнению с клетушками «внутренних планет», где зачастую нельзя было выпрямиться без риска разбить себе затылок о чрезмерно низкий полоток. А так называемая «санитарная норма» полагала совершенно достаточным четыре квадратных метра на человека, «принимая во внимание уровень развития, достигнутый средствами санитарии и гигиены».
Студент Шекспира явно не знал и замечание моё успешно пропустил мимо ушей.
Потянулись долгие часы монотонной дороги. Мы шагали по степи, растянувшись цепочкой. Устав предписывал выделить головной и боковые дозоры, но при отсутствии связи на это вопиющее нарушение инструкций, способное довести господина штабс-вахмистра до инфаркта, пришлось закрыть глаза.
Она оказалась права. Радость ребят от моего благополучного возвращения быстро погасла – стоило мне сказать, что Прохазку мы, судя по всему, больше никогда уже не увидим. Вдобавок за мной пришли. Очень быстро. Те самые, знакомые уже мордовороты.
– Dame hauptmann, по вашему приказанию рекрут...