Впрочем, теперь его уже нельзя было бы назвать старым — Хаген слышал голос истинного Хозяина Асгарда и Митгарда, в пору его наивысшего могущества, когда Ётуны трепетали от одного только его имени.
— Что ж, пора прощаться. — Дух Познания поднял руку. — Я не могу учить вас, как и что делать. Познайте это сами. Отвечу лишь на вопрос, который вы непременно бы задали: зачем я делал всё это? Так знайте же, что Упорядоченное не нуждалось более в тех Богах, какими были Молодые. Брат мой, Демогоргон, Дух Соборной Мировой Души, говорит так: сознание тех, кто прошёл тяжкий путь земного существования и влился в него, стало таким, что способно само помогать тем, кто живёт. Не властвовать над ними, нет — но именно помогать, склоняя к утишению гибельных страстей и особенно властолюбия… Упорядоченному нужны Новые Боги — и оно избрало вас. Не я, не Демогоргон — само Упорядоченное. Я был лишь орудием. А теперь прощайте.
Не удалась одна из самых важных частей плана Хедина — проникнуть в столицу незамеченными. «Теперь придётся прокладывать себе дорогу клинками», — с досадой подумал Хаген.
— Ну, у меня найдётся, о чём потолковать со Старым Ётуном, если это действительно он, — заметил Отец Дружин. — Полагаю, на несколько минут я его отвлеку.
Да, такова была первая часть моего Плана; весь срок своего изгнания я не переставал всеми доступными методами собирать сведения о судьбе Восставшего. Я не брезговал самыми дикими выдумками и побасёнками, ибо в каждой из них тем не менее крылось зерно правды, пусть даже порой и едва заметное.
Признаюсь, я потерял самообладание после пропущенного от Мерлина удара; и, вызвав в сознании образ Авалона, я ударил по нему со всей силой, на которую только был способен. Над островом стремительно сгустилось тёмное облако, быстро принявшее форму длинного чёрного копья, наконечник его тускло мерцал неярким звёздным светом.