Я уперлась руками в колючий подбородок, отталкивая графа.
– Лира сейчас будет перепелок ощипывать, – уперла руки в бока Магда. – Да поживее дрова складывай, дочь ехидны! Тебя только за Корисом посылать!
Угу, расслабишься тут, когда его грудь жжет спину, а ухо щекочет мужское дыхание.
Я пересекла солнечный коридор, льющийся из окна.
– Плохой пес! Очень плохой! – ругалась она, крепко держа за ухо вожака.
Услышав звук поворачивающегося ключа, я вскочила, вытянулась в струнку. Мучнисто-бледный Тимар в изнеможении опустился на постель, и даже в тусклом свете очага были видны темные круги под его глазами. На левой ноге белела наспех наложенная повязка.