Он – Четвертый, и этим все сказано. Добродушные старички в Совете не приживаются.
Снег, грязь, кровь. Боль. Очень больно дышать. Гора смерзшихся человеческих тел, стоит поднять голову. Мантикора, из горла которой все еще сочится кровь. Если бы там была шерсть – вряд ли бы я смогла ее убить, кхопеш бы просто соскользнул.
Я осторожно погладила нос. Осмелев, потрепала уши.
Зато Галию прыщами обсыпало – вот что бывает, если неправильно притирания хранить. Она орала, бесилась, пыталась обвинить меня, но даже Сибилл подтвердил, что в покои рыжей я не заходила.
Ранним утром я проснулась от тихого голоса Тимара.
– Лира, я за тебя волнуюсь, – сказал Тимар уже в спальне. Я заняла ванную, умываясь, а он прислонился к двери с обратной стороны. – Ты растешь, и мне не нравится излишнее внимание, которое уделяет тебе граф, не нравится, что ты по полдня проводишь на плацу среди солдат, да и этот Алан…