— А это исключительно от предварительных выводов следствия зависеть будет, — спокойно ответил Могилевский, положил оружие обратно на стойку и усмехнулся: — Может, и вас… изъять придется.
— Валить их собираешься, что ли? — настороженно спросил Саня.
— Ты куда сорвался-то второго, не сказал никому? — спросил я, откидываясь на спинку стула.
— Не работает, — сказал я, хотя Саня это все и без меня видел.
Прямо навстречу мужик с ошалелыми глазами, в толстом свитере и обрезанных по-домашнему валенках, в руках жезл «свинцовых ос». Я буквально с метра ему в грудь стрельнул, увидел даже, как отрикошетила резиновая пуля. В меня отрикошетила, довольно чувствительно стукнув в разгрузку. У мужика же глаза закатились, и он начал заваливаться.
На Песчаное я сворачивать так и не стал, погнал на Лисьи Выселки. Дорогу до села от шоссе уже дня три никто не чистил, да по ней и не очень ездили, если по следам судить. Впрочем, от этого места никто другого и не ожидал, тут точно ударники труда не живут.