— Тебе не показалось, Уру, — пытаясь сдержать улыбку, ответила я. — Я его действительно целовала. Понимаешь, это довольно сложный вопрос, — осторожно начала я. Возникло странное ощущение, как будто ко мне пришла моя собственная подросшая дочь с сакраментальным вопросом «откуда берутся дети». Убеждать её в человеческой точке зрения, что ничего зазорного в поцелуях нет, благоразумно не стала: ей же не среди людей, а среди оборотней жить. Так что пришлось вспомнить искусство риторики, подключить фантазию и понадеяться, что местный Первопредок не даст мне всерьёз смутить юный разум. — Ведь в этом процессе всегда участвуют двое, и важно не только то, с какими эмоциями ты целуешь, но и как на твой поцелуй реагирует мужчина. Во многом именно от него зависит, примет ли он это как твоё унижение, с торжеством и презрением, или как величайший дар, с уважением и благодарностью. Понимаешь? — осторожно уточнила я, стараясь сохранять каменно-серьёзное выражение лица. Это с годами на подобные громкие красивые слова начинаешь смотреть с подозрением и циничной насмешкой, а в её возрасте я, например, была очень на них падкой. А до сих пор Уру не давала повода для сомнений в сходстве собственных эмоциональных реакций с человеческой девочкой-ровесницей.