– Она делает ставки на боях, это нам известно, – пожал плечами Лауринь. – Видимо, проигрывает, и много. Иногда выигрывает и тогда раздает долги.
В голову лезла такая вот ерунда, и я долго бы еще так просидела, забыв об обеде, если бы Лауринь не соизволил открыть глаза. Взгляд у него был мутный, как, впрочем, и полагается человеку, едва не отправившемуся к праотцам.
Наутро меня разбудили внуки старосты. Трогать они меня не трогали, но смотрели так любопытно, что я невольно проснулась, ощущая на себе их взгляды.
– Хотите поговорить с ней? – спросил Вейриш.
В сонных серых глазах читалось только одно желание – отключиться снова и спать как минимум сутки.
– Да, вы говорили, – Лауринь подтянул простыню повыше и сел. – Дайте, что ли…