Прошло несколько дней. Мне становилось все лучше, кашель практически исчез, слабость тоже, только сломанные ребра все напоминали о себе при неосторожном движении.
Я прошел в свой кабинет, быстро переоделся и вышел во двор монастыря. На улице стоял тихий морозный вечер. В небе сверкали звезды, и длинным дымящимся жгутом пролегал Млечный Путь. Было слышно, как где-то переговаривались монахи, готовясь к повечерию.
Тут в разговор, видя благосклонное лицо Антония, вступил и отец Кирилл, который со своей стороны подтвердил, что не допустит у себя в монастыре непотребных вещей и богохульства.
Антоний, как всегда, это время проводил в молитве, и нам пришлось еще ждать, когда можно будет предстать перед ним.
Он глянул на меня и, взяв перо, нарисовал комету, в ответ я снисходительно улыбнулся и провел через всю Солнечную систему орбиту кометы и нарисовал примерные фазы удлинения ее хвоста в зависимости от приближения к Солнцу. А затем показал на стакан воды. Похоже, моих откровений гостю хватило, он встал, попрощался и, слегка пошатываясь, пошел к себе.
До меня начала доходить суть царских вопросов.