Но долго царь не смеялся, и все вокруг тоже стали очень серьезны.
Однако долго я не размышлял, потому что по полу гулял сквозняк, а поднимаясь наверх, философски решил, что прибавление еще одной неприятности в моей беспокойной жизни ничего не изменит, и потому постарался выкинуть тревожные мысли из головы и на удивление быстро заснул.
Затем отдал эти эскизы своему собеседнику. Тот долго внимательно рассматривал мои наброски, и, когда поднял глаза, я понял, что он мой с потрохами.
– Кое в чем ты прав, Аникитович, действительно сообщил я все Хворостинину, вот только и без нас царь это знал. Слышал я новость интересную: есть теперь у него служба тайная, кто в службе той – знать никто не знает. Все бояре в догадках, друг на друга кивают, а толку нет. Ты-то, Сергий Аникитович, сам ничего про такую службу не слышал, все же в Думе заседаешь?
– Так вы хотите сказать, что все наши проблемы происходят из-за одного человека, обычного лекаря? – удивленно спросил один из кардиналов.
– А вот я сомневаюсь, Дмитрий Иванович, вот я сколько в Торжке просидел – за это время с литовской стороны смердов немерено пришло. Думаешь, боярам литовским это по душе? Они теперь на своего князя давить будут, чтобы тот перед отцом своим стал требовать назад всех холопов возвернуть. А наш государь на такое не пойдет. А то, что торговля беспошлинная у нас теперь будет с обеих сторон, – это их мало волнует.