– Фра Георг… – невежливо я перебил монаха, – они искренни в своих желаниях. Я хочу, чтобы вы их завтра окрестили.
– Все меркнет в мире перед вашей красотой…
М-да… видно, достатка в их доме давно нет. Старик одет по фламандскому обычаю. Темная куртка из грубого сукна и короткие штаны пузырями. Полосатые вязаные чулки и деревянные сабо. Мать Иоганна – в темном глухом капоте и длинном черном платье, дочка в точно таком же – не отличишь. Одеты чисто, но одежонка потрепанная и латаная-перелатаная.
Все чарующее наваждение как рукой сняло. Я, готовый пристрелить нечестивца, обломавшего мне такой кайф, грозно вперился взглядом в присутствующих и… и диким усилием воли сдержал себя, чтобы не срубить голову мамаше моих ленниц. Клятая дамочка как бы случайно смахнула с полки на каменный пол большой бронзовый канделябр.
А богатый все-таки шатер у Карла Смелого; чего стоят одни серебряные шандалы в человеческий рост, стоящие по периметру зала. А мебель!.. Натуральный палисандр, перламутр и слоновая кость… Шикарно… Но чем же он меня наградит? Денег у него сейчас однозначно нет, еле жалованье войскам выплатил. Вот подарил бы мне свою рапиру, только за цену ее эфеса можно мою компанию полгода кормить…