А его сынок угодливо закивал, подтверждая слова папашки.
Оглядел с сожалением накрытый стол и все-таки отломил кусман от гуся. На ходу прожевывая, вышел из шатра и сел на Каприза – моего второго андалузца, которого ради такого случая обрядили в парадную попону. Роден все-таки получил несколько царапин с ушибами, и теперь возле него суетился наш коновал, которому я придумал должность обер-ветеринаруса. А что? В армии я или где? Да и слово «коновал» звучит как-то скверно.
– Угомонись. Ты со мной рядом, а не на исповеди.
– Сама знаешь, за что… – неопределенно ответил я и отправился к костру.
– Секундочку, секундочку… – я возмущенно вскинулся, – какие девочки? Мама́, папа́, – вы это о чем?
И так как афры дольше всех принадлежали португалам, то их язык они немного и выучили. Во как бывает…