— Да, малышка. Присядь, пожалуйста, я сейчас достану скафандры, ты поможешь мне одеть Джимми, потом я помогу одеться тебе, и мы пойдём к нам в гости.
— Па, что с Вовкой? — в надежде соскочить с опасной темы, поинтересовалась я. А то ещё выскажут мне про этих «своих» прямо сейчас, а ругаться не хотелось.
— Колечко тоже сам выбирал? — я снова вздохнула.
Самостоятельно обернуться я не успела. Меня развернули, приподняли над полом и поцеловали. На собственную беду этот тип не обладал талантами дорийского Зеркала, и реакция на подобную наглость последовала незамедлительная и предсказуемая: прицельный и сильный удар коленом по причинному месту. Когда излишне любвеобильный тип выронил меня, с жалким всхлипом прикрывая пострадавшую часть тела ладонями, я от щедрот добавила ему кулаком в солнечное сплетение и, совсем уж по учебнику, ребром ладони по шее. После первой рефлекторной реакции пришли впечатления и ощущения исключительно негативного характера: раздражение, возмущение, злость и… огромное отвращение.
Нет, я даже подумала, что нужно сделать именно так. Но… залюбовалась. Конечно, и под одеждой спортивно-военного образца было видно, что физически Инг развит отлично. Но одно дело — под одеждой, а совсем другое, когда по смуглой гладкой коже сбегают струйки воды. Оказалось, вся спина и бёдра мужчины были покрыты сетью татуировки, напоминавшей местами трещины на камне, а местами — тонкую вязь плюща. Текущая вода и играющие под кожей при малейшем движении мышцы вместе порождали ощущение, как будто эта татуировка живая, и тоже течёт. По широким плечам на ровную сильную спину, охватывая узкую талию, очерчивая упругие ягодицы, и дальше вниз, по бёдрам и удивительно ровным икрам. Нет, я, конечно, насмотрелась в своей жизни на эффектных мужчин, но то ведь семья, на братцев можно разве что чисто эстетически любоваться. А тут…