Перелёт оказался долгим. На другом конце шарика находились эти горы что ли?
С другой стороны, при ближайшем рассмотрении стало понятно, что совсем он даже не старый; может, лет семьдесят или семьдесят пять. При нашей медицине и продолжительности жизни в сто тридцать — сто сорок лет, можно сказать, середина жизни. Просто он был очень утомлённый и осунувшийся, и выглядел значительно старше своих лет.
В общем, тратить время на то, чтобы полностью стянуть с него штаны, показалось мне кощунством и даже почти оскорблением. А обещанная в таких случаях боль… если она и была, то на фоне жгучего и почти болезненного наслаждения я её просто не заметила.
— А всё-таки, прости моих остолопов, ладно? — вкрадчиво попросила я. — Я их очень люблю, но в расслабленной домашней обстановке, да ещё всей кучей, они бывают невыносимы. Наверное, пытаются набеситься впрок, потому что редко видятся.
Эта мысль меня несколько успокоила, хотя и насторожил тот факт, что у вымышленного персонажа присутствовали вполне узнаваемые черты капитана.
— Мне страшно, вдруг это опять не на самом деле? И я сейчас проснусь, — прошептала я, обхватывая его ногами за талию и прижимаясь всем телом.