— Хвала Всевышнему, это первое такое за двенадцать с лишним лет!
Действительно, к чему ворчать, если я до сих пор не услышала заученных слов из перечня условий, что сэр Норвилл передал своим друзьям: согревать постель, терпеть физические и моральные издевательства, участвовать в опытах, отдать энергию дара и позволить на себя охотиться. Складывалось ощущение, что Томас таким образом готовил меня к жизни баронессы Кервас, мучил дальними переездами, добиваясь отчаяния и покорности перед неотвратимым будущим с ним.
Удаляясь из гостиной, я чувствовала его тяжелый прожигающий взгляд и молилась Всевышнему, чтобы Его Величество Дворецкий сейчас с трудом решался на авантюру, а не на мое убийство.
— Какая потрясающая новость! — возопила мать профессора и подскочила к нам.
— Что вы себе позволяете? — спросила негодуя.
Ах так?! И куда, спрашивается, запропастилась его благодарность?