Брови древянистки взлетели вверх. И в данный момент это было самое яркое проявление эмоций, потому что остальные члены комиссии уже ничему не удивлялись и что-то записывали в бланки, одна лишь секретарь хмурилась.
«Я бы поспорил», — отозвался огневик, притягивая даму к себе под первые аккорды мелодии.
— Говорите яснее, — фыркнул рассерженный барон.
Ночь, темно, неприятно накрапывает сверху, дует сбоку, а двери загородного дома некоего сэра Лесски уже три минуты как не открываются и остаются глухи к нашему тактичному стуку в начале двенадцатого ночи.
— Исполняю роль вашей подушки, — охотно разъяснил стихийник, — и, несомненно, отлично с ней справляюсь.
— И все-таки нужно сделать перерыв, — настоятельно посоветовал дворецкий.