По дороге во дворец я практически не замечала ничего вокруг, так напряженно обдумывала сложившуюся ситуацию. Невольно приходило в голову сравнение между предполагаемой кражей портрета и недавней историей с герцогской печатью. В тот раз я наотрез отказалась участвовать в рискованном предприятии – хотя в конечном итоге и оказалась в него втянута. Но сейчас кое-что изменилось. Во-первых, похищение печати – государственное преступление, похищение же портрета – дело личное. Если бы о первом узнал король, с него бы сталось разрешить герцогу наказать дворянку со всей возможной суровостью. Опасаться того же в истории с портретом не приходилось. Тут герцог и сам сделает все возможное, чтобы замолчать ситуацию. (Впрочем, отомстить все равно попытается, так что лучше не попадаться.) Во-вторых, тогда речь шла о деньгах, теперь же на кону стояла будущая жизнь Мирейи. В такой ситуации я готова была пойти на значительно больший риск, лишь бы избавить ее от сомнительного счастья в виде любвеобильного и недалекого маркиза Дориона. Ну и, в-третьих, теперь у меня был для этого дела надежный исполнитель.