— Папа, я не выйду за него замуж. Ронар — грубый, деспотичный хам. Да его весь клан Аббазов побаивается, а ты хочешь, чтобы я свою кровь на его брачный алтарь проливала?
— Понятно. А имя изменила, чтобы не нашли? — спокойно поинтересовался Ош.
Эх, а я ведь так люблю оливки! Несмотря на то что у нас на севере они — довольно дорогое удовольствие, мама часто меня баловала.
В полумраке зала я спокойно подошла к столику и принесла салфетки. Аккуратно поставив их на стол, я неаккуратно свалила сумку дамы чадара, и пока та, шипя на меня, наклонилась за ней, я осторожно подлила ей в стакан одно интересное средство, что когда-то брала у Лутака. И с тех пор всегда носила в сумочке.
Я окрутлила глаза, услышав столь весомые критерии оценки нашей семейной совместимости, а потом не выдержала и рассмеялась.
— Раш, ты пьян! — возмутилась я, прижатая сильным телом к кровати.