Расположившись в кабинете поудобнее, мы поэтапно и методично излагали шефу наши соображения относительно прорывов.
— Последние наши прорывы прошли очень успешно. Остался самый крупный. Ты уже доставил для него крибон?
— А что, ему на старости лет развлечься нельзя? Будь к нему снисходительным, говорят, он в юности циркачом был, — весело заметил Людвиг, посмотрев на друга.
— Они уже изменились, и далеко не вчера, — улыбнулся Раш, снова целуя меня.
— К сожалению, было уже поздно. Яд твари вкупе с проклятием Эниаса чуть не отняли у меня ногу. Ее, конечно, спасли, но полностью восстановить мышцы так и не удалось. Со службы комиссовали, и я лишился всего, о чем мечтал и к чему стремился.
— Для тебя это не повод ломать ему ребра, — передразнила я напарника.