Что я могу ему сказать? Он мне в отцы годится, и никогда я не смогу стать его другом. Он одновременно и предатель, и соратник. Боец и преступник, кавалер ордена Славы и несостоявшийся подсудимый Лондонского Трибунала, где штатовцы с такой святой радостью отправляли на смерть русских и украинцев…
– Может быть, хватит? – неожиданно вмешалась Маша. – Мне представляется важным только результат… нас не привезут под конвоем в этот твой… санаторий «Свежий ветер». Сдохнем мы, вероятно, более необычным образом.
Вот и все. Короткая автоэпитафия. Наверное, я должен почувствовать жалость к кораблю?
– Когда-то была мода на газовое оружие. Баллончики, пистолеты…
Впрочем, чему удивляться? Стоит вспомнить, где я сам едва не остался…
Насколько речевой аппарат рептилоида мог передать гнев, настолько дед этим воспользовался.