Хорошо хоть я упал так удачно, что не скатился вниз, оставшись на вершине. И мог продолжать обозрение окрестностей. Холмики, впадины, что-то вроде неглубокого оврага, дальше выжженные дымящиеся поля. Кое-где растут деревья, кое-где они явно посажены людьми, выстроившись в ровный ряд на краях полей. Защита посевов от ветра? Или плодородного слоя почвы? Не знаю, я далек от этого…
- Моллюски – обрадованно заметил я, тыча пальцем в раковины морских обитателей – Море продолжает эволюционировать.
Родилась Ольга Четвертая! Да-да… она сразу одела четвертый комбинезон. Ольга Четвертая оказалась самой проницательной и вскоре с радостью записала в дневнике, что нашла рядом с воротами узкую щель, в которую видно природу. И что ей слышится шум, похожий на шум мотора, что-то лязгает, будто гусеничный трактор. И что она сейчас попытается разглядеть в щель, что именно там лязгает…
Где-то чуть в стороне тихонько поскуливал морально раздавленный Беляк проигравшийся в пух и прах. Последнее место… первый с конца… завтра он моет всю посуду. Ну и компот отдаст…
- Ты не расслышал вопроса? От ответа многое зависит в наших с тобой дальнейших отношениях.
- Ничего – успокаивающе улыбнулся я – Строчки информации сами исчезают. А вот если бы не исчезали, требуя для подтверждения нажать на «Ок» или «крестик» для закрытия… вот тогда бы Цезарь со временем попросту бы ослеп. Видел бы перед собой только пару сотен системных сообщений, наглухо перекрывших ему обзор. Но, похоже, этот фактор был учтен как у людей, так и живых оцифрованных питомцев. Так что когда Цезарь в следующий раз заскребет лапой морду, надо не переживать, а радоваться – растет псина, матереет.