"Ладно", - подумал я с некоторым даже облегчением, - "признайся, тебе же этого втайне даже хотелось. А кому ж не хочется восторженного признания заслуг? Ох, все мы остаемся немного детьми, а уж я сейчас - особенно".
Я потянулся, вставая. Скользнул взглядом по привычному "Не ...слоняться" на стекле напротив и вышел на новенькую, еще поблескивающую с полов мраморным глянцем станцию метро.
- А это еще одна концепция. Есть идея, что все математически непротиворечивые структуры существуют физически. Иначе говоря, в математических структурах, достаточно сложных, чтобы содержать способные к самоосознанию подстуктуры, эти последние будут воспринимать себя живущими в реальном физическом мире...
Справа сидел крупный лобастый парень. Рыхловат и трусоват. Да и глуповат, похоже. Нет, не он. Чуть улыбаюсь, увидев выглядывающие из-под эластика треников белые носки. По центру, увидев мою ухмылку, напрягается жилистый. Этот в драке может быть опасен - возможно, знает бокс. Ага! Жилистый вопросительно посмотрел на жгучего брюнета, что слева. Суду все ясно. Встречаюсь с цепким и умным взглядом. Нет, этому драться в лом, но ритуал... Чужой на районе...
Я демонстративно чиркнул по рюмке ногтем, обозначая допустимый уровень, и передал мешок довольному Паштету, а сам пошел к мамам диктовать рецепт.
- Как говорится, береженого бог бережет, Леонид Ильич. Достаточно один раз ошибиться, и что со страной будет? Американцам, опять же, радость какую доставим.