Тома улыбнулась, легко-легко, самым краешком губ. Довернула голову на подушке и какое-то время мы просто молча смотрели друг другу в глаза. Лицо ее постепенно приобрело умиротворенный оттенок, затем она чуть заметно поморщилась, и веки смежились.
Андропов задержал взгляд, перебирая в уме горькие потери. Сколько их было за эти десять лет, уже при нем, исчезнувших, замученных и просто убитых... Сухие строчки рапортов каждый раз всколыхивают память о венгерском мятеже, и по коже ползет озноб. Враг жесток. Порой - нечеловечески жесток.
- Ну что, - подвел черту Карл, - надо рыть глубже. Синти, тебя когда-нибудь гипнотизировали?
- Есть разумное объяснение, - кивнул Фред, - Я думал на эту тему. Он, как работающий в верхах местного КГБ, в курсе той прессухи, что оно нам здесь устроило в последние месяцы, и закономерно опасается перехвата сообщения. В худшем для нас случае, мы где-то течем, и он об этом знает. То есть, теоретически, его таблицы связи могут быть засвечены перед контрразведкой.
Кляня Тому, Ясю, себя и весь белый свет, схватил трубку.
- Что делать... - растерянным эхом повторил я, а потом решительно выдохнул, - да жить! Жить, Томка! Это так здорово... Только давай договоримся не петлять по дороге, и оно будет нам в радость.