"Ох", - проворчал я про себя, - "знал бы ты! Да не победили еще, дорогой товарищ. Дальше надо стоять и выдерживать..."
- А меня, вот, с работы пораньше отпустили... - как-то виновато сообщила мама.
Послышался, отражаясь от стен, звонкий шлепок, словно кому-то отвесили смачную пощёчину, затем этот кто-то взвизгнул "дурочка с переулочка", и мне под ноги, спиной вперед вылетела Мелкая: растрепанная, со свалившейся вниз лямкой белого фартука. Я успел заметить расширенные в испуге глаза и что падает она неудачно, отставив правую руку назад. Миг, и она шлепнулась попой на вылетевшие из портфеля тетради и учебники. Раздался негромкий треск, и Мелкая ойкнула от боли.
- Если только нас не водят за нос, отвлекая внимание на Ленинград, - заметил Андропов.
Что ж ему надо именно от меня? Будет обвинять нас в соучастии? Да нет, для этого есть дипломаты.
- Черт, - глухо прошипел сквозь плотно сжатые челюсти, - "из дома вышел человек".