- Господин Брана, - умоляюще сказала я, - если кто-то услышит наш разговор, то даже это положение покажется мне завидным. Уходите. Я не держу на вас зла, клянусь. Во имя всех святых, это может обернуться чудовищным скандалом...
Вскоре госпожа Като, внимательно прислушивавшаяся к разговорам, ведущимся в околицах Ранда, услышала знакомую фамилию. Говорили, что некий Эттани, ранее числившийся в доверенных лицах у семьи Альмасио, и даже породнившийся с нею, загадочным образом впал в немилость у нового понтифика, претерпевая немало лишений из-за этого. Кое-какие догадки насчет причин этой опалы озвучивались, и госпожа Ранд приняла их во внимание, хоть и покачала головой с недоверием - уж слишком мало походила Гоэдиль Альмасио, упоминавшаяся в них, на женщину, способную так лихо вертеть сразу несколькими мужчинами из числа знатнейших.
Тут Вико засмеялся, заразительно и искренне, точно позабыв и обо всех возможных бедах, что ждали нас в будущем, и о тех, что омрачали наше прошлое.
- Орсо, вы заблуждаетесь, - торопливо пробормотала я. - Ваш отец ненавидит меня и вряд ли изменит свое отношение когда-либо...
Видно было, что и эти слова дались ей с большим трудом, так что расспрашивать ее бессмысленно. Като лишь спросила, каких людей ее гостья опасается более всего, чтобы члены семьи Ранд были предупреждены об опасности в полной мере.