– Как по-польски «ковчег»? – спросил Фандорин. Когда кельнер не понял трудное слово, перевел на немецкий: – «Arche».
Жестокий человек вытер щеку, посмотрел на испачканную кровью ладонь и улыбнулся.
Фандорин лишь поворачивал голову, ошеломленный зрелищем.
– Маса, – повторял, – Маса… Господи, как было ужасно остаться на свете одному…
– Ну и что? – спросил Фандорин, пытаясь составить о пастыре верное суждение. Видно, что человек мягкий, но не робок ли? Не испугается ли ответственности перед своим епископом?
Фандорин спустился с кровати, сел в кресло. Сунул руки в карманы.