Корреспондент еще не знал, что журналистская фортуна решила его облагодетельствовать, но обернулся на крик с благодарностью – любой дивертисмент, нарушающий тягучую размеренность дня, был подарком.
Поэтому Эраст Петрович взял японца за плечи, не дал биться лбом о доски. Рывком поставил на ноги, повернул заплаканной физиономией к себе.
– Да как же так?! – воскликнул Торнтон. – Разве ваша страна, Россия, не участница Большой Игры за сферы влияния в мире? Британская и Российская империи – как кит и слон. У нас самый сильный флот, у вас самая сильная армия. Нам враждовать негде и незачем. А вот Германия представляет угрозу и для нас, и для вас. Ее сухопутные силы быстро крепнут и растут, претендуя на первенство. Теперь то же происходит и на воде. Мы должны объединить усилия, иначе обе наши державы окажутся в проигрыше. Подумайте о германской активности в Китае и Персии. Неужто вас это не беспокоит? Вы не похожи на человека, лишенного государственного мышления!
Внутри оказалось что-то вроде гардеробной комнаты. На вешалках висели одинаковые синие куртки. Сверху стояли в ряд такие же синие кепи. «Наполеона» видно не было.
После вчерашней сцены Аннушкина (так сказал титулярный советник) сидела у себя, во двор не выходила.
Философски вздохнув (это лучшее, что можно сделать, когда не придумал, как быть), Маса пошел вперед. Три охранника с кобурами на поясе – это ничего. Но сколько их там еще, внутри? И что там вообще находится, за воротами?