Делать нечего, подошла. Сделала улыбочку.
Потом Кобра стала вызывать по одной, каждую собственноручно надраивала полотенцем – так полагалось. Девчонки охали и визжали. Беллинда не смотрела на их бледные и тощие тела, ярко высвеченные электрическими лучами. Фу, на грибы-поганки похожи. И она такая же.
На центральной площади перед опрятным домиком был установлен стол, накрытый алым бархатом. На столе пустые бокалы. Вокруг толпились полтора десятка синих. Они замахали рыжему рукой, стали хлопать по плечам, по спине. Ведерко забрали.
– Нельзя такой твари по земле ходить. Но вы со мною, сын мой, про такое не говорите. Грех это.
Почерк был тот самый – полузабытый, но такой знакомый, что листок задрожал в руке.
– А почему вы решили взять меня к себе? Только потому что мы с вами вчера немного поболтали?