– Расскажите мне о концерне «Океания» поподробнее, – попросил Эраст Петрович, у которого при слове «лаборатория» начала формироваться версия, способная разъяснить все эти загадки и недомолвки.
Половой показал на длинный стол у стены. Там сидела большая компания – одиннадцать человек: восемь мужчин, три женщины.
Семь раз по «воротам» бил диспетчер. Когда Фандорин ловил или отбивал мяч, у Нэпа на лице мелькала интересная гримаса: не огорчение и не злость, а веселое удивление – надо же, мол, какая незадача. Эраст Петрович пришел к выводу, что этот субъект органически не способен расстраиваться из-за неудач – воспринимает их как интригующее обстоятельство. Редкое свойство характера. И очень ценное для любого масшабного человека. Тот, кто доверил Нэпу руководить всей легальной деятельностью Сен-Константена, хорошо разбирается в людях.
Бешено выругавшись, Эраст Петрович сдернул с охотника головной убор и отшвырнул. Подброшенная сильной рукой, шапка взлетела высоко и обратно не упала.
Все мужчины двигались, кроме одного. Какой-то человек, не по-здешнему одетый в плотный костюм и шляпу-котелок, с невозможными в арубском климате крахмальными воротничками, не просто стоял на месте, но 1) высовывался из-за толстого кактуса; 2) не отрываясь смотрел на Эраста Петровича; 3) поняв, что обратил на себя внимание, спрятался за колючий ствол.
– Она обещала, что вы останетесь жить. – Наполеон взял девочку за руку, поднял с пола и обхватил за плечо. – Так и будет. Я помещу вас в изолятор. Убежать оттуда невозможно. После победы я вас отпущу. Вы увидите, как преобразится мир, когда им будут управлять единый разум и единая воля. И, может быть, мы еще подружимся.