На знаменитых ресницах мгновенно засверкали капельки. Как и все тут, Лавиния обожала пустить слезу.
Скрипнула дверь, пришлось замолчать. Но всё главное уже было сказано.
Вскочил и Маса, до сих пор помалкивавший и лишь кидавший на господина сочувственные взгляды.
Об этом донесли вельможе, и тот поступил, как требовали честь, обычай и статус. Прислал в павильон, где оябун и куртизанка предавались страсти, лучшего фехтовальщика из своих вассалов. Мастер меча зарубил неверную женщину прямо в постели, а оябуну дал одеться и вооружиться, после чего отсек ему голову, потому что, как я уже сказал, это был мастер меча.
Изнутри доносилось хихиканье, кто-то громко прыснул, потом прокатился хохот, и раздалось шиканье: «Тссс! Кобра услышит!».
– Уйдите! Это вы все… вы все должны были бы сдохнуть! А он должен был жить! Он был такой один, один! А теперь я одна! У-у-у-у!