Очень большую военную удачу батальон имел.
Стали его от пулемета отдирать… не, не в том смысле, он прикован был. А он плачет, кричит, что невиноватый, слава Украине и Крым не наш.
И тут неожиданно останавливается рядом с их засадой Огромный Белый Фургон — как из гуманитарной помощи РФ, которую в Киеве по телевизору показывают, и оттуда выходит крупный такой Бандера. Вначале один, а потом другие, много — притом эти Бандеры поменьше и бегут как бы такой плотной группой, скрываясь в полах плаща основного Бандеры, попискивают, один на другого наползает, а некоторые мелкие такие Бандеры, где-то с собаку размером, по Бандере бегают туда-сюда и что-то на мове ропщут. И всё это как такой стон негромкий, и Бандера в тишине всё ближе и ближе. Призывники молчат, а один на мобильник всё снимает.
Леху за этот подвиг Порошенка лично наградил коробкой конфет. А Леха улыбался смущенно, говорил, что он тут не за конфеты помогает, и все такое.
А негр Мыкола теперь к сепарам ушел и у них в министерстве иностранных дел работает.
Я, говорит, так думаю, что никакой ты не слепой. Вона как шпаришь на бандуре. И на машине приехал на новой за рулем. Как так получается у тебя? Кобзарь засмеялся и говорит: «А у меня зрение особое. Я особой козацкой чакрой вижу и дорогу, и то, что было, а главное, что дальше будет». Тараса так просто не взять было. Он и говорит кобзарю: «А если ты так видишь, скажи-ка, о чем я сейчас думаю?». «Попробуем. — ответил кобзарь. — Это дело сложное, но для козацкой чакры посильное». Посмотрел он на Тараса, почесал чакру через красные шаровары, подумал.