— Да пошел ты, тварь… Разные у нас с тобой России. И в моей для тебя места нет. Понял, гнида?
На сей раз бойцу подфартило. Его не заметили. Точнее, не сумели заметить.
— Есть, — отозвался мехвод, нажимая на рычаги.
— Да знаю, что лучший, — буркнул сержант, возвращаясь на место. Снова очутившись рядом с девушкой, он неожиданно почувствовал, как всё его раздражение и непонятно откуда взявшаяся ревность куда-то уходят, растворяясь без остатка в той искрящейся теплоте, что светилась в смеющихся глазах красавицы. Той, что заставляло сердце биться в пулеметном темпе, что заставляло одновременно и краснеть, и бледнеть, что наполняло жизнь смыслом. А еще счастьем, простым человеческим счастьем.
— Сей момент, — понятливо отозвался механик и, подойдя к прибору, несколько раз нажал на нем какие-то кнопки. Затем, дождавшись сигнала о выключении, закрутил вентиль на сером баллоне с надписью "Аргон" и, ловко поймав брошенный девушкой держак-горелку, принялся сноровисто сматывать шланги и кабели. Почти не обращая внимания на сломанную руку — обезболивающее, видимо, пока еще действовало.
— Давай, ни пуха тебе, — напутствовал его майор и сам же чертыхнулся, срывая с головы гарнитуру ПУ. — Черт, глушилки включили… гады!